Милый папа!

Твое письмо получил спасибо за поздравление твое и детей с праздниками. У нас все хорошо. Я здоров и все товарищи также, только Георгий Александрович несколько дней прихворнул лихорадкой, но теперь и он поправился. Погода у нас чудная 30°-40°днем и 20-25 ° ночью. К жаре все привыкли так, что ветерок в 16° кажется уже большим холодом, идем к термометру, а он показывает 16-18°. Вот уже месяц как мы стоим в Бомбее. Командир отпустил меня и Мих. Шишкина на 9 дней и мы с ним сделали довольно большую экскурсию вместе. Ездили и другие офицеры, например, знакомый тебе Азбелев. Из Бомбея мы выехали на север и проехав через Бароду – небольшое независимое владение, остановились в Ахмад-Абаде – полу независимому городу столица провинции Гуджарат. Здесь пробыли один день, осмотрев древности, отличающиеся вычурностью украшений и большое искусственное озеро с аллигаторами и тысячами священных обезьян по его берегам. Из Ахмад-Абада выехали на север до большого города Джейпура – столицы самого большого из независимых государств Индии – Раджпуты. Здесь пробыли 1 1/2  дня. Масса интересного. Маго-Раджа узнав по карточкам, что офицеры отряда Цесаревича сделал все, чтобы мы могли поскорее осмотреть достопримечательности. Кроме осмотра дворца, стоящего в чудном тропическом саду над большим искусственным озером, нам была устроена поездка за 12 миль на слонах в древнюю столицу Раджпутаны – Амбер. Джейпуру всего 150 лет; один из Мага-Раджей перенес столицу на теперешнее место и выстроил ее по весьма правильному [нрзб.] улицы его прямы и пересекаются под прямыми углами. Совсем не то Амбер – древняя столица: он лежит в горах на берегу узкой долины в глубине которой бежит речка местами запруженная и образующая ряд озер. Вечером показали танцы придворных баядерок Мага-Раджи. Осмотрели боевых слонов, священных тигров и несколько старых пагод. Выехали дальше в Агру. За два дня до нас в Джейпуре был Гос. наследник и щедро одарил Раджу и его двор; этому, конечно, обязаны мы хорошему приему.
Агра – столица великих Моголов, имеет скорее магометанский, чем индусский характер, зато едва ли где столько колоссальных построек из белого мрамора. Венец их по красоте и местоположению – Тадж-Махал – «сон из мрамора» как зовут его индусы; его рисовал Верещагин В.В.; – это род мечети над могилой царицы – жены Акбарара одного из Моголов.
Посетив гробницу Акбара, дворцы моголов и главные мечети выехали через день в Аллалабад. Тут пробыли недолго – мало характерного – город скорее промышленный, и выехали в Бенарес.
Бенарес – священный город индусов, стоит на Ганге – реке также священной. Это город храмов и богомольцев. Архитектура некоторых храмов не поддаются описанию по своей оригинальности и своеобразнойкрасоте. Особенно же характерно поклонение Гангу. Мы выехали до восхода солнца в лодке, чтобы видеть священное омовение, совершаемое ежедневно миллионной толпой. Вечером снова ездили по Гангу при луне и видели обряд сожжения умерших. Пили воду из колодца познания – особо чтимого индусами. Тут нас принял Маха – Раджи Бенареса – Праб – Хун – Наран – Син в своем загородном дворце. Он узнал по карточкам что мы флотские офицеры и прислал какого-то раджу просить нас. Он принял нас в громадной зале среди массы придворных, расспрашивал про наследника, просил прислать ноты нашего гимна, подарил нам свои портреты и велел показать все свои дворцы. Из Бенареса вернулись прямо в Бомбей проехав 3 1/2 тысяч верст. Путешествовать здесь очень дешево. Я занял у командира 15 фунтов и прибавив своих обошелся вполне даже осталось. Если ты пришлешь хотя бы и в марте 10-15 фунтов, то это будет уже последний раз и даже я обойдусь сам, так как поездок больших не предстоит. Отсюда в Коломбо, затем в Батавию, Банкок, Сайгон, Манила и Шанхай. В Шанхай и пиши. С курьером мне вещей весьма неудобно п.ч. его задерживают на таможенных, пришлю из Владивостока. Поклон всем нашим, особенно детям. В деньгах я не нуждаюсь и потому вышли когда тебе удобнее. Спасибо за письмо. Если бы  вас была такая же погода!

Твой В. Менделеев.

3-й альбом, док.70

Милый папа!

Случайно могу послать небольшую посылку. У нас событие: уезжает В.К. Георгий Александрович – боятся за его здоровье. Он идет покуда в Грецию на русском военном крейсере «Адмирал Корнилов», так вот и можно же что послать. Посылаю только то, что едва ли попортится от перевозки. На каждой вещи написано кому бы я хотел ее отдать. Посылаю несколько фотографий, какие были большинство приходится отдавать начальству – храню только негативы.
24 января ст. ст. идем в Коломбо, оттуда в Сингапур и тд.
Поклон всем. Пишу экстренно, из Коломбо напишу как следует.

Твой В. Менделеев.

3-й альбом, док. 71

Милый папа!

У нас жара, но мы все здоровы. Великий князь Георгий Александрович уехал от нас, как я уже писал тебе. Боялись, что в тропиках ему будет хуже п.ч. он слишком медленно поправлялся после лихорадки, которую схватил в путешествии по Египту.
Книгу «Свет Азии» получил в прозе и в стихах, ее почти все у нас перечитали и она очень нравится. Деньги я с курьером получил и очень за них благодарен, теперь обойдусь с жалованьем.
В Бомбее побывал во всех окрестностях, где куча знаменитых пещерных храмов. Особенно хорош храм на острове Элефанта, высеченный в громадной скале с вычурной и колоссальной по величине резьбой. Там снялись группой, в которой участвовал и В.К. Георгий Александрович в то время бывший еще на фрегате. Затем событием был отъезд В.К.; Наследник провел 4 дня на фрегате, затем крейсер «Корнилов» развел пары и после общего прощального обеда В.К. уехал с «Азова». Мы сами были гребцами, командир был на руле, вообще прощание было трогательное – уезжать Георгию Александровичу очень не хотелось. После салюта и прощального ура крейсер ушел.
Госуд. наследник съехал на следующий день, а еще через день мы ушли из Бомбея. Через три дня тихого плавания с попутным муссоном мы прибыли в Тутикорин на южной оконечности Индостана. Природа так уже окончательно тропическая и жара большая. Днем солнце бьет почти отвесно. Народ почти чернокожий, город в лесу пальм. Ходят почти без одежды.
Через два дня снялись из Тутикорина и приняв гос. наследника пошли в Коломбо. Мадрас и Калькутта бывшие в программе пропущены и вообще путешествие по Индии сокращено. 18 часов плавания привели нас к Цейлону. Подходили утром. С моря он очень хорош: Вверху синел Адамов Пик и ряды гор центральной части острова. Берега и окраины Цейлона плоски и покрыты непроходимо густым тропическим лесом пальм, тамариндов, манго, камфорных и хлебных деревьев. Это поистине зеленый остров. Растительность тут одолевает человека, с ней борются. Нас встретили здесь Великие князья Александр и Сергей Михайловичи, путешествующие на собственной яхте «Тамара». Вечером был прием у губернатора и вечер в честь наследника. Я был на вечере, который кроме обычной английской публики был интересен местными сингалускими представлениями. Южная часть острова доселе почти не проходима и необитаема. В ней-то приготовлена для гос. наследника громадная облава. Рассчитывают поймать до 300 диких слонов за раз. В.К. Алекс. Мих. убил втроем 9 слонов в одну охоту. Вообще на юге острова дичь страшная. Фотография идет только благодаря жаре печатать и проявлять приходится со страшными хлопотами. Рассчитываю начать печатать, когда будем подниматься к северу. Жара здесь страшная – ниже 25°R ни днем ни ночью термометр не спускается. Днем солнце стоит отвесно, но на берегу в тени бесчисленных деревьев, в которых теперь все легко и прохладно. Вчера на фрегате был профессор Тихомиров – Московс. университета он здесь путешествует по чайному вопросу по пути в Китай чайное дело здесь сильно развилось.
Как-то у вас теперь? Как твое здоровье? Лучше уже бросить это военное министерство, если с ним много политики нужно, это должно быть очень скучно, утомляет и раздражает попусту. В морском лучше, хотя надо требовать и вообще требовать и пока не исполнят ничего не делать, а то все будут думать, что само собой обойдется. Поклон Анне Ивановне и детям; я им пишу особо. Леле и маме тоже пишу. Не во время они только ездили за границу, там пожалуй было хуже чем дома. Да только бы ей лучше. У нас здесь светло, тепло и интересно, с радостью всем этим с вами поделился бы. Посылаю несколько моих видов из Бомбея и Индии. Всего хорошего покоя и здоровья.

Твой В. Менделеев.

3-й альбом, док. 73

Милый папа!

После завтра мы выедим в Сингапур, затем в Батавию, а после в Банкок, там оказывается карантина нет и слухи были умышленно неверны. Здесь побывал внутри острова. Растительность тут чудная. Сначала дорога идет по ровной местности среди тропического леса. Хлебные и коричневые деревья сплелись здесь с сотнями родов пальм и перепутались бесчисленными нитями лиан. Порою на расчищенной площадке разведено рисовое поле. Поля чуть не рядом: одно только засеяно, на другом яркие всходы молодого риса, треть убирают. Далее следуют холмы, покрытые кофейными и какао плантациями и резиновыми деревьями. Еще далее начинаются горы.
По железной дороге доехали до Кенди – это горное плато среди острова с небольшим озерком посередине. Здесь воздух реже и прохладнее – это центр новых чайных плантаций Цейлона. С них то я и посылаю тебе несколько фунтов чаю. Чайные плантации здесь растут и выращивают кофе. Побывав в знаменитом храме Зуба Будды и также знаменитом Ботаническом саду громадных размеров и на плантациях вернулись в Коломбо. Сад заключает все экземпляры всех частей света из среды тропических растений. Пальмы и особенно бамбуки поражает разнообразностью пород и гигантскими размерами. В окрестностях Коломбо побывал также. Видел поселения тамилов и их деревенскую жизнь Кругом леса пальм. Реки красивы и буквально текут под сводом зелени. Дорога в Кенди одна из красивейших в свете. Горы напоминают Сурамский перевал на Кавказе. Пиши после этого письма в Нагасаки. И затем уже прямо во Владивосток. Из Батавии напишу. Поклон всем. Пишу детям. С деньгами обойдусь. Спасибо, еще раз за высылку. Пишу Леле и маме. Посылаю Цейлонского чаю. Дай немного маме и Леле. Получил ли первую посылку? Как твои дела с министерствами? Успокоился ли? Всего хорошего, покоя и удачи желаю тебе.

Твой В.Менделеев.

3-й альбом, док. 74

Милый папа!

Вот мы и в южном полушарии. Переход через экватор отпраздновали торжественно и спустя день мы на Яве. Но начну по-порядку. Из Коломбо мы сделали спокойный переход в Сингапур. Обогнув гористую Суматру с севера мы вступили в Малакский пролив и стали спускаться к экватору. В проливе чуть не круглый год грозы и дожди, и несмотря на конец дождливого сезона мы в проливе порядочно мокли. Экватор [нрзб.] дожди необычайны по количеству воды, с неба льются буквально потоки. В проливе масса водорослей и стада летучих рыб попадаются поминутно. Некоторые по 10 минут держатся в воздухе порхая как ласточки. Несколько штук залетело и на палубу несмотря на 24 фута высоты над водою нашего борта. В проливе сильные потоки течений, то останавливали нас, то несли вперед на десятки миль в сутки, но не много это для нас значило мощные машины брали верх и мы на 6-ой день были уже в Сингапуре. Широта 1°50' северной. Это небольшой островок у самой южной оконечности Магакки, отделенный неглубоким и очень узким проливом от материка и захваченный англичанами. Самый город невелик и носит характер большой угольной станции, однако за последние годы он разросся и насчитывает до 40 тысяч жителей, преимущественно индо-китайской нации. Малайцев довольно мало – благодаря лени и духа независимости – они плохо подчиняются английскому владычеству. Один англичанин жалуясь на малайцев-рабочих говорил: мне, что они ему не нравятся особенно потому, что их нельзя бить п.ч. рискуешь получить немедленно сдачи. Это был начальник местного ботанического сада, весьма обширного и обладающего редкими экземплярами растений, требующие влажного экваториального климата. Боабаб здесь не ужился – он не изменил своей сухой родине; зато Виктория-Регина сделала переход через океан весьма удачно и покрыла целые озера своими громадными кругами. Лотос, саговые пальмы и  тысячи пород деревьев с яркими невиданными цветами здесь свои братья. На острове несколько малозначительных плантаций, преимущественно кофе и деревья которых достигают здесь весьма значительных размеров в противоположность Цейлону.
Отсюда делал поездку через остров и пролив на Маланку в столицу Джохорского Мага-раджи или султана, как его тут двояко величают. У него своя маленькая армия и своя маленькая железная дорога. Его владения занимают весьма малакки – это самый южный из всех азиатских государей, и тянутся верст на 300 к северу. Масса диких слонов, тигров и особой породы громадных буйволов кишит в большей части его, плохо проходящих джунглях или лесах перепутанных лианами. Берега рек и [нрзб.] одни только обработаны и население занято наполовину рыбною ловлею. Особенно интересно разнообразие пород и величина раковин. Целая лодка раковин пудов в 20 [нрзб.] 6-7 рублей и раковины достигают до 2-х фут в длину. У нас их покупала только свита – все рассчитывают купить обратно по дороге. Через два дня снялись с якоря. Здесь присоединилась к нам чать эскадры Тихого океана: крейс. "Адмирал Нахимов" и две канонерки «Манджур» и «Кореец». К нам на «Азов» сел вице-адмирал Назимов, который старше Басаргина, перешедшего на фр. «Владимир Мономах» Церемония перехода весьма удалась, хотя была под вечер и снять ее не удалось. Нептун со свитой вылез из-за борта и усевшись на колесницу запряженную двумя быками (нашей провизией) с музыкой и песнями подъехал к Цесаревичу, стоявшему впереди офицеров рядом с командиром. «Какое судно и куда плывет?» – начал он спрашивать. «Кто капитан, много ли народу и отчего все мало знакомые лица?» После этого началось поголовное окачивание новичков. Цесаревичу сильно досталось; с него лили потоки, да и со всех нас – так совершилось крещение.
Здесь в Батавии хорошо. Остров гористый – недаром центр вылканического кольца или вернее самая живая точка его окружности. Голанцы премилый и превеселый народ; принимают радушно и хорошо. Вечера и балы сменяют друг друга. Ездил я и внутрь страны, правда недалеко п.ч. отпуск больше двух дней не дают. Был здесь в первом в мире ботаническом саду. Особенно поражают необычайных размеров пальмы тысяч пород; есть листь не менее вашей гостиной каждый в виде веера. Отсюда в Банкок.
Как-то вы поживаете? Давно не имею вестей. Пишите во Владивосток, кажется лучше [нрзб.].
Поклон всем. Здесь жара, сырость и дождит. Пишу маме получили ли посылку и чай? В горах, куда я ездил здесь чудесно – и особенно все здесь освежают собой голландцы –веселый и милый народ. [нрзб.] нет ни грустного вида ни забитости поданных Англии. Вообще контраст [нрзб.] громадный. Всего хорошего, особенно перестать хлопотать по пустякам, здоровья и спокойствия.

Твой В. Менделеев. На конверте: С. Петербург, Васильевский остров, Кадетская линия д. 9. Его Превосходительству Дмитрию Ивановичу Менделееву.

3-й альбом, док. 72

Милый папа!

Событие ужасное. Хотя хорошо и кончившееся гонит нас отсюда. Здоровье цесаревича хорошо, рана почти зажила, но то что связано с этим событием долго будет давать себя знать. Трудно передать все волнения. Которые мы пережили. В этот день я с несколькими офицерами был так же и Киото, куда привезли раненного в голову, истекающего кровью Цесаревича. Разумеется, мы бросились туда, где он находился - известия были успокоительные – рана оказалась пустая, но все же она была на голове. ...затем через два дня Его Высочество прибыл на фрегат. Трудно описать общую радость, когда, хотя, и с перевязанной головой, но веселый и бодрый он вступил снова на нашу палубу. Все время он вел себя молодцом. Даже в то время, когда из трех перевязанных артерий фонтаном била кровь и ему делали первую перевязку, он просил всех быть спокойными и действовать не спеша и хладнокровно. Он видел как убийца поднимал на него свою саблю и крикнул на него: «Что ты делаешь?» и с этого момента он ни разу не растерялся, ни разу не побледнел даже. Ты знаешь, что это был японский полицейский из старинного дворянского рода. Я был послан снять и снял очень удачно место покушения и комнату, где прожил гос.наследник первые дни.
Теперь он сидит по-прежнему у нас в кают-компании с белой повязкой на голове и сам рассказывает все.
Стоянка здесь была бы очень интересная. Если бы не это событие. Главный герой – это принц Георгий. Он один видел удар и тот час безоружный погнался за убийцей, который бежал за наследником и готовился нанести второй удар. Принц ударил его палкой по голове со страшной силой, так что тот упал. Тут подоспели другие, а то оправившийся убийца хотел уже броситься.
Напишу из Владивостока. Куда идем немедленно по распоряжению Государя. Японский микадо был сейчас на фрегате с извинениями и что бы проститься.
Особенно хороша полученная сегодня телеграмма от Государя: «Спокоен и счастлив знать сына на фрегате, дома благодарю за поздравления и прошу передать всем офицерам мое благоволение.
Напишу из Владивостока, где будем через 4 дня.

Поклон всем.

Твой В.Менделеев

3-й альбом, док.80

Милый папа!

Мы неожиданно попали в Японию ранее срока. Дело в том, что войти в Шанхай и даже вообще в реку Ян – же – Кианга нам оказалось невозможным благодаря ветрам, которые согнали воду и сделали бар для нас непроходимым. Из Гонгконга мы снялись на другой же день после моего последнего письма оттуда.
Я уже описывал Гонгконг. Массы китайцев по численности народонаселения давит и тут несмотря на стеснения, делаемые им англичанами, но лучшая часть города чисто европейская с электрическим освещением и громадными зеркальными стеклами магазинов. Оригинально отсутствие лошадей, почти полное и масса [нрзб.] носилок и колясочек – все способы езды на людях. Почти от самого берега начинаются невысокие, но довольно крутые горки. Ближайшая из них Виктория-пик (1700 ф.) почти до половины покрыта зданиями и домами. На 2/3 высоты имеется железная дорога, действующая помощью бесконечного проволочного каната. Местами она очень крута до 50° с горизонтом. Снявшись оттуда прошли Формозский пролив и подошли к Фу-чау, но туман и волнение помешали принять здесь депутацию от русских купцов, как это предлагали сделать ранее;  по сему мы тотчас пошли далее к устью Ян-же-Кианга. Туманы, ветра и холодная погода нас сопровождали и здесь. Здесь оказалось то, что я сказал в начале письма и так как качаться у туманных и опасных берегов в течение 12 дней признали неудобным, то, пересадив Его Превосходительство на пароход добровольного флота «Владивосток» мы пошли на эти 12 дней в Нагасаки.
Его Высочество поднимается до Ханькау по реке и вернется снова к ее устью, где к этому времени будет снова наш фрегат. Приняв Его Высочество мы вернемся снова в Нагасаки, где простоим еще около 7 дней и где Его Высоч. Рассчитывает говеть и встретить пасху. Затем мы пойдем в Японское «Средиземное море» в Кобе, а оттуда [нрзб.]. Обидно, что таким образом нам не придется повидать Китая, но следующую осень эскадра намеревается посетить несколько китайских портов и тогда можно будет вознаградить эту потерю.
Китайцев и китайский образ жизни мы имели случай видеть в Гонгконге, и таким образом имеем о нем понятие. В Кантоне опасались недоброжелательных действий китайской толпы, почему с эскадры был снят вооруженный эскарт; [нрзб.] прошлом году герцога [нрзб.] (родственника королевы Виктории – англичанина) чуть не убили градом камней – и вообще европейцем не жалуют. Но к удивлению встреча была весьма радушная и даже с  ыражением симпатии народных масс, которые, кстати, теперь не владах с северным правительством и представителями власти богдыхана. Таким образом оказалось, что китайцы сделали отличие русскому народу, что особенно знаменательно для малообразованной толпы городских китайцев привыкших совершенно свободно и даже наперекор властям выражать свое мнение.
Придя или даже подойдя к Японии получили прелестную погоду. Здесь весна свежая, ясная японская весна. Впечатление, особенно после холодного и туманного Китая необыкновенно сильное. Вход на рейд между десятками красивых гористых островков покрытых посевами и яркой молодой зеленью восхитителен. Горки фут 800-900 не более покрывают весь Киу-сиу. Более отлогие из них покрыты амфитеатрами рисовых полей. Вода вручную накачивается на верхушку такой горки и оттуда растекается тысячами струек по ступенчатым полям. Все что можно каждый клочок обработан и орошен.
Здесь весна. Черешни и японские яблони в цвету, в цвету без листьев, так что дерево кажется одним розовым или беловато-желтым цветком. Красная камелия целыми рощами еще горят на солнце хотя они уже готовы отцвести. Прохладный голубой воздух, яркое небо, слабы, то прохладные, то теплые пахучие ветерки, голубое, порою ярко зеленое море – вот картина Японии. И среди всего этого мелькают чистенькие, как японские коробочки домики. Был здесь на чисто японском обеде. Обедают на полу стоя или сидя на коленях; едят палочками и при входе в дом снимают сапоги – это всюду. На полу белоснежные циновки. Об Японии напишу больше, когда побольше ее узнаю, Бумаги здесь масса и за бесценок, только особенно толстой нету – для ее валтуовни нужны паровые прессы и бумага вся делается простыми крестьянами кустарным образом. До свидания покуда. Напишу больше. Это письмо пишу наскоро п.ч. оно должно пойти с оказией через Америку.
Печатаю здесь свои негативы; нужно готовить альбомы для наследника и государыни, которые выразили желание иметь их. Боюсь что придется много на них израсходоваться. Если можно вышли подкрепление во Владивосток, можно даже по телеграфу – теперь это дешево и скоро. Впрочем может быть обойдусь и сам, крайности нет, не хочется только должать. Если вышлешь сто, это будет слишком достаточно, но повторяю, если нет свободных, то обойдусь и сам, и ради бога не беспокойся.Погода здесь чудная. Не Знаю успею ли написать маме п.ч. пароход скоро снимается и уходит.
Поклон Анне Ивановне и детям. Желаю всего хорошего, поскорее в Боблово и отдохнуть.

Твой Владимир Менделеев.

Милый папа!

Мы все еще в Нагасаках. На днях сходили к Шанхаю и приняв гос. наследника вернулись сюда. Переход от Нагасаки к Шанхаю был довольно бурный и качало порядочно, зато обратно шли сравнительно спокойно. Начинаю приглядываться к Японии. За последнее время она очень сильно оевропеилась и все время быстро идет к этому пути. В управлении костюмы и обычаи особенно по отношению к иностранцам совершенно европейские, не то что Китай. Народ, конечно, еще не тронулся, но мануфактура уже стала применяться – так форма посуды и фарфора уже не прежняя, материи и цвета их меняются тоже. На Киу-Сиу ж.д. еще нет и тут царит старинный способ сообщения на дженрикшах т.е. на людях, запряженных в легкую двухколесную варатайку, - зато езо уже покрылся сетью железных путей.
Японию увидим хорошо: отсюда в Каго-Сима на южном берегу того же Киу-сиу; затем поднимемся на север чтобы пройти все Японское Средиземное море, которое по красоте видов считается красивейшим местом в мире; стоим около Осака и Кобэ, откуда осматриваем Киото – прежнюю столицу Японии; затем идем в Иокагаму – к нынешней столице [нрзб.] или Токио – последнее слово в переводе значит «столичный город»; затем в Россию. Японию опишу, когда получше ее увижу. Покуда она поражает красотою видов и тою не [нрзб.] всех красок природы, которая невольно отразилась во всех произведениях страны и которой отмечена эта страна от всех других. Теперь лунные ночи и даже луна здесь светит иначе: ее диск точно матовый, зато полнеба залито зеленовато-серебристым туманом, словно блестящей вуалью. Да приветливостью и радушием народа – поражает она, т.е. Япония.
Здесь встретили пароход «Орел» доброволец. На нем 1 1/2 тысячи солдат, а главное на нем первая партия инженеров сибирской ж.д. и первые рельсы. Инженеры кучею были у нас. Много говорили. Дорога ширококолейная, 7300 верст новой линии со стоимостью средней в 60 т. верста – вот что говорят инженеры. От одного я добился все же что стоимость может оказаться 90 т. верста – почти наверное и ничего не будет особенного, если возростет и до 120 т. Это ведь миллиардом попахивает. Цель говорят стратегическая – откуда-то [нрзб.] гражданскому денег на нее достать придется. Бумага японская здесь дешева и сортов много, но [нрзб.] небольшой и такая самая лучшая; есть и большие листы машинного производства – но качества уже не те. Очень интересны здешние змейки и легкие [нрзб.] к ним. Всего привезу.
Поклон всем. Сообщи это письмо маме, ей отдельно не пишу п.ч. описывать еще нечего – мало видел. Говеем здесь с Цесаревичем и здесь же встретили пасху. Пиши во Владивосток через Нагасаки.

Всего хорошего. Твой В. Менделеев.

3-й альбом, док. 81

Милый папа!

Вот наши торжества и кончились. Трудно описать ту грусть в которой все расставались с Цесаревичем: за 7 месяцев все так привыкли к нему как к человеку, как к простому, ласковому и веселому юноше, что проводы его с «Азова» отмечались чисто товарищеским, а не официальным характером. Все офицеры получили подарки осыпанные драгоценными камнями и украшенные [нрзб.] Цесаревича. Мне досталась золотая горка. Все мы получили по портрету Его Высоч. с надписью. Здесь была масса торжества и закладок. Совершилось открытие Великой Сибирской ж.д., заложен [нрзб.] памятник Невельскому. Я присутствовал при всех этих событиях с фотографией и все снимки вышли очень удачно. Наследник очень интересуется фотографиями. До сих пор все снимки были поднесены мною Его Высочеству в Альбом, за который он меня очень благодарил и просил выслать все последующие работы прямо ему в Аничков дворец.
Фотографический аппарат переведен на личный счет гос. наследника и оставлен в моем распоряжении. Я все забываю тебе написать, что во всемирной иллюстрации уже с прошлого года печатаются статьи о нашем плавании, их пишет лейтенант Беклемишев, а все рисунки он делает с моих фотографий. Печатают их в Гоппе, а также, кажется будет издана им же брошюра Беклемишева о посещении Владивостока Цесаревичем с моими фотографиями. Интересно бы получить все эти нумера и брошюру. Не описывая торжеств расскажу проводы нами Цесаревича. Накануне отъезда был дан завтрак ото всей эскадры, устроенный нами на фр. «Владимир Мономах». Тут была масса офицеров, говорились речи и тосты, но все имело характер официальный. В 2 часа дня наследник вернулся на наш фрегат и пожелал сняться в сюртуках с [нрзб.]. Эта группа удалась мне замечательно хорошо. Затем в 3 часа дня был офицерский съезд наследника с эскадрой. При громе пушек и «ура» с грот-мачты «Азова» был спущен флаг Наследника Цесаревича и Его Высочество поблагодарив всех и раздав подарки отвалил на берег. Так кончилась офицерская часть плавания, 7 промчавшихся месяцев и 2700 миль пройденных под флагом Цесаревича.
Съезжая с фрегата Его В. пожелал провести с нами последний вечер и принял приглашение на обед. В 1/2 седьмого он уже снова ехал к нам на нашем катере. После обеда, окончившегося около 8 часов он просидел у нас в кают-компании до 12 часов. Тут пелись песни, рассказывались анекдоты, веселились и дурачились. Особенно смешил принц Георгий, распевая оперные арии в импровизированных костюмах и дирижировал хором. Обезьяны и всякие звери также участвовали в вечере. Особенно смешна была белая макака, дравшаяся с маленькой японской собаченкой. Наконец пришлось прощаться … простившись бросились на катер и сели вместо гребцов. Командир был на руле. Так оставлен был Цесаречич на пристани, и домгубернаторского дома не смолкало «ура»… Еще раз поблагодарив каждого Наследник пошел отдыхать: эту ночь он проводил у губернатора. На другой день почти все офицеры «Азова» и я с прибором с раннего утра выехали в  ород. Вм4 верстах от города мы остановились и стали ждать проезда Цесаревича. С нами был командир и хор музыки. Тут же уставил имя свой аппарат. Около 10 часов показался поезд Наследника. Музыканты заиграли марш. Коляска Наследника шла окруженная сибирскими казаками. В ней сидел Цесаревич с принцем Георгием. При виде «азовцев» наследник велел остановить поезд и вышел к нам, чтобы последний раз пожать нам руки и выпить за благополучное возвращение в столицу, за что предложен был тост.
Простившись, я побежал к аппарату и снял несколько сцен и отъезд Его Высочества. Принц Георгий остался с нами, - он ездил домой через Америку. В коляску Цесаревича сел барон Нар. [нрзб.] генерал губ. Вотс. Сибири и поезд двинулся. Фотографию собрал между матрос, а я бросился к верховой лошади и присоединился к ним. Увидав несколько офицеров верхом, Наследник подозвал нас и продолжал беседовать. Весь остальной путь я ехал рядом с экипажем. Любовались видами дороги и Наследник просил снять несколько видов по пути. Так прибыли на первую станцию Подгор… [нрзб.] Тут крестьяне встретили Его Высочество на коленях с хлебом и солью. Его Высочество вышел из экипажа, а в это время крестьяне выпрягли лошадей и довезли [нрзб.] наследник впрягшись сами до ворот станции. Покуда готовили новую тройку Наследник прощался с начальниками частей и губернатором, выехавшим для проводов Его Высочества. Я проводил Его Высочество еще версты 4. Прощаясь со мной Его Высочество сказал, что будет ждать фотографий, велел передать всем пожелания благополучного плавания. Затем повернув лошадь и проскакав почти 25 верст я вернулся на фрегат. В этот же день пришлось провожать принца Георга и командира Ломена, которые отправлялись через Америку. В течение 7 месяцев принц Георг служил как лейтенант «Азова» и был одним из самых веселых и живых членов кают-компании. Он воспитывался в датском флоте и в Греции был командиром отряда миноносцев. После завтрака и прощания с фрегатом офицеры отвезли его на канонерскую лодку «Манджур», которая должна была доставить его в Иокогаму. Наконец снялась и лодка и простившись с принцем Георгом и командиром мы вернулись домой. Теперь у нас новый командир – некто Бауер и новый старший офицер Сильман. Оба-люди, по-видимому, хорошие.
Спасибо за телеграмму и высылку денег п.ч. за это время было много расходов и на торжества и на фотографию. Теперь пойдет обычное плавание и мне можно обойтись содержанием. Сегодня уходит крейсер «Адмирал Нахимов» в Россию, осенью около октября уходит отсюда же фрегат «Владимир Мономах» и весной будущего года он прибудет в Кронштадт. Произвести в лейтенанты меня должны или к [нрзб.] или самое позднее к пасхе. «Память Азова» останется здесь до осени следующего года и вернется в Россию только весной 1893 года. Соскучится в плавании конечно не соскучусь, но зато целый год пройдет совершенно даром. Благодаря отсутствию Георгия Александровича фрегат по всей вероятности вернется по прежней дороге и новых местностей увидеть не придется. Как ты думаешь не вернутся ли мне на «Мономахе» [нрзб.] мне об этом. Как идет твоя лаборатория, не могу ли я там пригодиться и вообще не имеешь ли ты каких-нибудь соображений относительно клею или вообще какого-нибудь дела. Буду ждать твоего письма. Адресуй Нагасаки консулу ; по этому адресу доходит [нрзб.] Посылаю несколько фотографий. Поклон всем. Целую Любу и Ваню. Поклонись Анне Ивановне и знакомым. [нрзб.] Басаргин уехал Желаю получше отдохнуть за лето.

Твой В. Менделеев.

3-й альбом, док. 79

Милый папа!

Мы все стоим на том же месте. Учений стало меньше, занимаюсь фотографией, читаю, узнаю что можно о крае. Слава богу у нас все здоровы и в этот год и в город не заглядывала холера, которая почти всегда бывает здесь в большей или меньшей степени. В Китае опять беспорядки: Канонерские лодки послали уже раз и теперь снова посылают в Ханькау. Беспорядки в Китае почти повсеместные, говорят существует большое недовольство правлением нынешнего богдыхана и оппозиционная партия производит всюду беспорядки и по пути грабят и даже убивают европейцев, на днях втянут правительство в войну и тогда свергнут династию. Опасаются там же и дворцовой революции.
В Китае холера хотя и в слабой степени. У нас было в прошлый месяц много хлопот и развлечений с визитами иностранцев. Сначала приходила английская, а после нее французская эскадры. Визит французов был не совсем удачен. Началось с того, что при входе в залив в 14 милях от сюда фрегат [нрзб.] cел на мел благодаря непроницательному туману. Затем один из офицеров был убит около самого города беглым ссыльным. Похороны, конечно, были пышные, но впечатление очень тяжелое.
Вообще последние два месяца здесь убийства и грабежи почти ежедневные. Город почти замер, ночью по улицам ходить далеко небезопасно, а днем были случаи убийства около самого города. Конечно войска и патрули делают что могут, но это почти непомогает. Было несколько случаев под самым городом, что бродяги отнимали ружья у солдат. Недавно ночью напали на солдата, стоявшего на посту около какого-то склада, находящегося в лесу менее 1-й версты от города. Нападение было так быстро, что тот не успел крикнуть. Ему заткнули рот, обокрали всего и привязав к дереву ушли.
Дней пять тому назад также отняли ружье у одного солдатика, шедшего с ценным пакетом. В общем у них набралось теперь по официальным сведениям до 14 берданок. Дело в том, что работающие на железной дороге каторжники в числе 1 1/2 тысячи убегают с работы почти ежедневно, а многие целыми партиями. Разумеется их пытаются ловить, но среди бесконечной тайги это почти немыслимо. Таких беглых уже не менее 150-200 человек, пропитания же никакого – вот они, чтобы не умереть с голоду и грабят по дорогам и около городов и поселок. Многие из беглых отъявленные разбойники и действуют очень смело. Особенно отличается некто Орлов. Его голова оценена в 500 рублей, но вряд ли его изловят. Конечно можно было бы принять более энергичные меры, здешние немцы мало беспокоятся. Действуют больше отдельные личности за свой страх. Особенно отличается капитан Карпенко одного из местных батальонов. Он со своею ротою переловил уже более 20 каторжников. Здесь целая колония немцев и в ход идут только немцы, изредка поляки; русских здесь совершенно забивают. Король губернатор Владивостока унтер-бергер плохо говорит по-русски. Чиновники поважнее барон Трауберг, барон Мирбах и затем и целых колонии маленьких немцев, только и слышем [нрзб.] полковник Кvx начальстующий войсками тоже немец. Колония эта, конечно, думает только о немцах, покуда же, как нарочно, убивают только русских, следовательно беспокоится не стоит. Ждут, что вот вот убьют немца и тогда-то уж конечно будут приняты «меры».
Погода хорошая, хотя уже слышится осень. Начальник работ [нрзб.] предлагает ехать целой командой компанией по линии работ с фотографией. Работы идут на 10 верстах и интересного масса. Трое офицеров с нашего фрегата также поедут с нами
30-го произведем в лейтенанты. Спасибо за телеграмму. Писал тебе насчет лейтенанта Киселева, он жаждет вернуться в Россию, но его направляют только на его [нрзб.] он попросил меня не могу ли я написать тебе и не можешь ли ты похлопотать, чтобы его [нрзб.] как служащего на одно из [нрзб.] добровольного флота на время [нрзб.] перехода в Россию. Этому бывали [нрзб.] С его уходом откроется вакансия в вахтенные начальники и я как лейтенант займу. Конечно это пустяки [нрзб.] если при случае похлопочи.
Поклон всем.

Твой Владимир Менделеев.

3-й альбом, док. 83

Милый папа!

Стоянка наша здесь приближается к концу – около 28-го октября уходим в Иокогаму, где должна произойти [нрзб.] адмиралов. Мы все здоровы, погода хорошая [нрзб.] Спасибо за [нрзб.] причинил тебе [нрзб.] о Киселеве. Дело в том, что [нрзб.] из наших вахтенных [нрзб.] как [нрзб.] ехать в Россию [нрзб.] ему не дали, вот [нрзб.] может [нрзб.] на добровольном [нрзб.] . Теперь он уже уехал, получив аванс на проезд. С будущего месяца я делаюсь штатным вахтенным начальником, что дает увер [нрзб.] на 35 рублей [нрзб.] долго п.ч. могут прислать [нрзб.] перевести на это место старше [нрзб.] лейтенанта с другого судна [нрзб.] слава богу покуда за все время [нрзб.] плавания не хворал и даже не простужался, не знаю как будет теперь – настают холода
Я уже давно вернулся из той поездки, о которой писал тебе раньше. Я проехал по всей линии вновь строящейся железной дороги. Снял массу видов работ и мест [нрзб.] снимки начальник работ [нрзб.] хочет поднести наследнику и везет своему министру.
Работы идут успешно – почти половина земляных работ уже выполнена. Особенно хорошо идут работы солдат, китайцы также приспосабливаются мало-помалу, только они очень капризны и [нрзб.] Например, не только в дождь, но даже в чуть сырую погоду не работают и затем целый день после дождя сушатся и отдыхают. Кроме того, они вполовину меньше вырабатывают на человека. Однако все же их масса может сильно помочь постройке. Плохо [нрзб.] с каторжными. Начальник этих последних Комарский очень их прижимает, а главное не выплачивает им и 1/3 заработанных ими денег, как обязан по условиям работ. За два месяца арестанту было выдано всего 1р. 68 к., тогда как средний заработок каторжного, получаемый по расчету вынутых кубиков земли около 1р. 50 к. в день. А между тем казенной обуви и платья не хватает, а купить [нрзб.] не на что, ходят они оборванные и грязные донельзя. [нрзб.] целые месяца ежедневной работы (без праздников и воскресений, в которые они работают как в будни) не мыли своего белья и не меняли его. Даже на табачок не хватает выдаваемых на руки денег. Все это рождает недовольство, каторжные плохо работают и побеги, не смотря на льготы, совершаются часто, иногда целыми партиями. Хищение идет бесцеремонное, тем более, что претензий от ссыльных во внимание не принимают по закону.
Дело с солдатами поставлено также очень темно. Получают солдаты на свое содержание на руки не более 1/2 зарабатываемых ими денег, а между тем правлением железнодорожных работ деньги вносятся сполна подполковнику Экстену. Куда девается другая половина (около 200 тысяч) не известно. Экстен дает отчет только Корфу, и как слышно его супруге, которая денежными делами ведает за мужа, как слышно Экстен назначен Корфом.
Все это поневоле приходится [нрзб.] во время поездки по постройкам. Все выше писалось [нрзб.] непосредственно из первых рук [нрзб.] . Печально, но факт. Дела [нрзб.] подрядчиками довольно [нрзб.] п.ч. расчет с ними [нрзб.] хотя оценка [нрзб.] очень высока, но все же тут дело коммерческое и в него входит большая доля [нрзб.]
Тогда [нрзб.] с солдатами [нрзб.] которые все [нрзб.] на [нрзб.] заработок платы, плата соверш [нрзб.] с платой подрядчик [нрзб.] без риска и все чины [нрзб.] независимо от работ. Просто непостижимо. Около 1-го ноября уходив в Иокогаму с заходом в Хакадате. Поздравляю всех с рождеством и Новым годом п.ч. вряд ли удастся следующему письму поспеть во время.
Адрес: [нрзб.] переслать на эскадру. Напишу еще раз из Владивостока [нрзб.] уже из Японии. Плавание идет однообразно, но не безинтересно. Желаю тебе по меньше забот и хлопот [нрзб.] с лабораторией должно быть есть интерес и спокойная работа. Желаю здоровья и всего лучшего всем к новому году.

Твой Владимир Менделеев (На письме марка и два штампа   датой 17 октября 1891 г.)

3-й альбом, док. 82.

Милый папа!

Вот мы опять в Японии; сравнительно с Владивостоком здесь тепло, но холода стали заглядывать и сюда; днем обыкновенно очень тепло, даже жарко, ночью температура падает до +2° завтра приезжает [нрзб.]
Из Владивостока вышли 1-ноября и при сравнительно благоприятной погоде совершили переход в Ха… [нрзб.] где простояли до 5-го ноября. В [нрзб.] заходили потому что [нрзб.] в молодости служил здесь военным сенатором [нрзб.] три года и ему хотелось вновь повидать знакомые места.
Ханадат одно из первых мест [нрзб.] для русских в Японии здесь русская церковь и довольно большая школа для детей. Хорошо то, что наши проповедники к переходу в православие не принуждают, детям дают даровое начальное образование, а со своей стороны ограничиваются простым толкованием писания.
Рядом с маленькой русской церковью громадный католический костел и школа на широкую ногу. Ха…[нрзб.] раскинулся по склону большого холма, выступающего в пролив при одном из концов большого Ханадарского залива. Город большой и сохрани японскую физиономию; европейских построек, кроме миссий почти не видно. Тысячи крошечных картонных домиков лепятся друг к другу по бокам чистых и широких улиц; чуть не каждом доме лавочка с какой-нибудь мелочью, башмаками скамеечками, обычной обувью японцев, с бумагой, фарфором или глиной
Из X[нрзб.] сюда дошли сравнительно тихими погодами. Только под конец завьюжело, однако, фрегат почти не убавил ходу и с рассветом третьего дня перехода мы стали здесь на якорь. Вчера только вернулся из отпуска, ездил на два дня в Токио и хорошо его осмотрел. Об Якогам и Токио напишу подробнее, когда получше здесь осмотрюсь. Якогама настоящий большой портовый город; чудные европейские отели, всюду электричество канки и железные дороги с поездами через 1/2 часа, масса первокласных пароходов всевозможных компаний – ну словом порт на славу.
Поздравляю с новым годом. Поклон Анне Ивановне, детям и всем знакомым. Слышал про свадьбу Нади и очень за нее порадовался. Здесь месяца два тому назад было большое землетресение и образовалось много трещин в земле, забыл упомянуть вначале как только [нрзб.] к новому адмиралу напишу обо всем подробнее. Желаю всего хорошего на этот новый год, поменьше хлопот и волнений и побольше здоровья.
Как дела с лабораторией? Давно нет писем. Пиши [нрзб.] с пересылкой на эскадру – консул доставляет исправно. Посланник Шевил уехал отсюда в Россию – не встретишь ли где-нибудь у него много моих фотографий. Еще раз всего хорошего.
Пишу Леле, маме; кланяйся им.

Твой Владимир Менделеев.

На конверте: Его превосходительству
Дмитрию Ивановичу Менделееву

3-й альбом, док. 84

Милый папа!

Мы третьего дня вышли из Икогамы, где простояли около месяца. Погода все время была хорошая и не особенно холодная. Днем по временам бывало даже жарко. Я побывал и осмотрел Токио и окрестности Икогамы, хотя поездок дальних не делал п.ч. в общем все-таки холодновато, да и лист со многих деревьев уже опал (хотя японские розы теперь в полном цвету на открытом воздухе), а местности интересные, расположены все в горах, где уже выпадают снега. Думаю, что весной сюда зайдем, тогда думаю проехать к Фузи-Яме и в Никко.
Мы все слава богу здоровы. Тыртов и Эбергардт несколько раз говорили мне о тебе и о лаборатории. Скучать покуда еще особенно не скучаем, хотя и тянет назад в Россию. В Иокогаме часто бывали в посольстве. Посланник Шевич уехал в Россию и за него остался некто Щеглов бывший юрист С.П.Б. университета; распрашивал часто о тебе и просил непременно засвидетельствовать свое почтение и ту добрую память, которую он сохранил об университете и твоих лекциях, на которых он, хотя и юрист все же часто бывал. Затем просил передать тебе свое благословение здешний епископ Николай, который живет более 30 лет в Японии, считается ее просветителем и все же следует за Россией и желающий передать тебе свое благословение и почтение. Сюда зашли всего на 2 дня на пути в Нагасаки, где простоим около месяца, а может быть и больше смотря по ходу дел в Китае, где беспорядки продолжаются.
Прибор, фотографический, фотографии и кое-какие вещички вышлю на «Мономахе», который скоро уходит в Россию.
Поклон Анне Ивановне и всем детям… Слышал о свадьбе Нади и очень за нее порадовался.
Как-то твои хлопоты с бездымном порохом и лабораторией, давно не имел вестей. Пиши [нрзб.] оттуда уже перешлют туда, где мы будем, это вообще лучший адрес на все наше заграничное плавание.
Я здоров, хотя раза два немного простужался, но очень незначительно и вообще погода и плавание очень нам благоприятствуют.

Еще раз всем поклон от твоего Владимира Менделеева.

3-й альбом, док. 86
На конверте:
С. Петербург Вас. Остров
Кадетская линия д.9
Его Превосходительству
Дмитрию Ивановичу Менделееву

Милый мой Володя

Так давно нет писем, что я до крайности беспокоюсь и не знаю что думать. Здоров ли, благодушен ли? Пожалуйста не оставляй столько времени без писем, а из Владивостока тотчас телеграфируй.
Мы все, благодаря Бога, здоровы. Дети растут и тебя часто вспоминают и кланяются. Ты вероятно уже так или иначе (хоть из газет, а то я писал во Владивосток) знаешь, что Вл. Григ. Трирогов скончался в Берлине. Свезли гроб в деревню. И Леля с Ал. Вл. ездили. Ал. Владимиров уже не переходит в полк, остается моряком, но хочет поступить в аудиторы юристом. Мои дела идут и громоздятся друг на друга. Кончил книгу о тарифе и вышлю ее во Владивосток. С порохом дело двигается. Теперь артиллериею моряков начальствует известный тебе адмирал Макаров. В Артиллерийском ведомстве при изучении мелинита погиб от взрыва бомбы Панчушко (?) и 3 служителя ему помогавшие. В Министерстве финансов Вышнеградский хочет меня отправить на будущий год в Америку (Чикаго). Нельзя ли там свидеться? Энциклопедическим словарем начал работу, очень занятно, но нет времени ей посвящаться, фотографию про тебя оставлю. Пиши – когда найдешь время – статью краткую и попроще. Репин выставил Запорожцев. Кавос, тобою обученный, снимал.
Главнее всего береги здоровье и душу от вздора, да пиши чаще, хоть два слова. Такое же письмо отправляю в Гон-Конг. Анна Ивановна тебе кланяется, детки целуют, все криком кричат.
Обнимаю тебя, в Гон-Конг полагаю можно будет послать денег. Если нужно – телеграфируй, письмом полагаю можно, да туда и телеграфом.
Главное пиши к твоему Д. Менделееву.
Мы все здоровы. Дети растут, кланяются, ждут твоих писем. Вышли им что-нибудь с курьером, хоть мелкое. Леля в деревне с Ал.Влад. Мотаются что-то они, я не разберу хорошенько. Мама тебе вероятно пишет. Они и Ник. Никитич здоровы, на днях был. но Семен Яковлевич плох. И говорят что не выживет. И мне бы пора уж, устал, от дела не устаешь, от жизни устаешь. Везде что-то творится не к делу, а к какому-то самоудовлетворению, ничего не дающему и по пути что-то затирающему, ты берегись этого. Лучше уж проиграй на всех своих расчетах и соображениях, чем забыться до того, чтобы себя одного помнить и на свою линию все гнуть. Тебя теперь охватывает новый, мир, но и ты охватывай тот новый, мир, который в виде жизни предстоит еще тебе. Других береги, зло забудь, всегда о деле и пользе – какую можно сделать, не гонясь за многим – помни.
Так-то лучше внутри будет и светлее. Это не Нирван в себя все спустивший, а разумность, все поднявшая до такой же необходимости, как сочетание природных законов. Но тебе не до того, милый мой, чтобы раздумывать теперь, ведь и на вахте, и в каюте, и в болтовне и в какой-нибудь поездке к новым или новым людям со старыми и все теми же отношениями – везде тебе надо все видеть и слышать. Ты записывай, друг, ведь после каждая строка будет дорога. Цейлон в Индии, на Яве или в Маниле – не ищи глубины и будущей силы, важного и исторического, оно скорее всего уже в Китае, его постарайся подметить пожалуй в Японии.
Для них побереги копейку. Что же милый если не могу посылать и давать. Даже боюсь и очень, чтобы круг людей, счету деньгам не понимающих, не помешал и тебе научиться знать им цену.
Всего не увидишь, а главное ни шагу не делай для удали и шику. Они вздор, от них ничего на жизнь не останется. Не хочу я тебе нотаций делать. Не до того и не в том мое к тебе отношение. Ты мой старший и тебе надо быть зрелым, чтобы после меня умненько помочь младшим так и хочется сказать всю суть. Но не захватить ее вот и на склоне сил и усилий. Скажу лучше кое-что про дело.
(На полях этой, страницы приписка)

Судьба свела тебя с детьми Царя, будь прост с ними, услуживай, но помни, что Им не до нас, что нам работать надо и ничем не задаваться. (Конца письма нет)

Письмо № 290 стр. 136

Милый друг Володя. Получил два твоих письма из Японии и два из Владивостока. Спасибо за известия и рад, что пока все идет благополучно. Мы все здоровы, немного Ваня прихворнул, но опять поправляется. Дети очень рады, когда приходит твое письмо.
Сами писали прилагаемые письма, никто не правил. Любе уже 10 лет, она и Ваня учатся у Петрушевской Наташи, а гувернантка бельгийка, и они свободно говорят по-французски. Дело шло было о перемене квартиры, но кажется останемся на той же, хотя без контракта, соглашаются, а там приедешь ты – посмотрим.
О каменном уже говорил Чихачеву и другим. На днях читал лекцию об экономическом положении русской промышленности в пользу голодающих. Книгу о тарифе пришлю тебе во Владивосток. Она меня очень утомила, так что пока ничего особо не делаю, только кое-что. Лаборатория идет, но сам еще не могу работать как следует, очень устал и мелкие дела отрывают. У Нади молодой муж умер уже – в Ницце. Леля и мамаша о себе вероятно сами пишут, но и без этого у них все благополучно. Мою Химию перевели на немецкий и английский языки, оба перевода вышли почти сразу. Когда будешь (если будешь) в Токио, то побывай там у профессоров Divers (англичанин) и Иошида (японец) и др. кланяйся от меня и попроси, если можно достать настоящего японского а) ментола, б) самой крепкой (механически) бумаги и с) японского лака для дерева. Ты вероятно помнишь про бумагу-то. Вывези также бамбук и марок разных. Картину Репина «Запорожцы» купил Государь. Министра путей сообщения сменили и говорят, что министерство разделят, а устроят другое, земледелия и промышленности. Энциклопедический словарь идет и я сам кое-что туда пишу, не более редактирую статьи по разным отраслям приложения химии, так что в конце получится нарядная технология. О фотографии откладываю статьи до твоего приезда, может быть ты напишешь сам. Поедете ли вы в Америку? Я предполагаю ехать. Очень там теперь мне желательно многое увидеть. Ты, голубчик, старайся уловить всю возможную пользу из поездки, видеть много, кое-что записать, снять.
Поклонись всем. Особенно же Тыртову, который, говорят, у вас пробудет недолго. Узнавай (и записывай) у консулов про русский керосин, кто, как торгует и т.п.
Все тебе кланяются, а дети так тебя вспоминают каждый день. Лемехи та же очень кланяются. Жербин очень доволен письмом о тебя. Яша Смирнов из Иерусалима воротился, арабы их обокрали в пустыне, но не обидели. Храни тебя Бог, а сам все же берегись. Долг портному наконец уплатил весь. Если будет надобно, теперь могу послать, но лучше конечно, если сам обойдешься. Храни тебя Бог. Пиши почаще к Д. Менделееву.